Газета, поворчав, немедленно выполнила решение суда. Но -- внимание -- поскольку в Армении печатные СМИ не регистрируются, она просто поменяла название, став газетой "Четвертое самовластие" ("Чоррорд инкнишханутюн"). У меня свое особое отношение к качеству материалов, которые публикуются в этой газете. Но важен принцип: оппозиционные СМИ должны быть защищены законом.
И такой защитой, в частности, стала отмена регистрации как таковой.
Для меня вся история началась весной 2002 года, в день, когда я накричал… на замминистра юстиции, пришедшего к журналистам защищать совершенно отвратительный проект закона «О СМИ», разработанный минюстом и уже представленный в парламент.
Я потерял контроль над нервами, когда он стал защищать один из совершенно одиозных принципов. К моему стыду, в комнате было шесть-семь телекамер, которые немедленно засняли, как я повысил голос и что-то такое страстно кричу. И это было в вечерних новостях на всех телеканалах.
Покричав, я сказал, что для того, чтобы доказать, что не имею ничего против него лично, я готов прийти и вместе с ним работать над новым законом.
И представьте, Ашот Абовян (так звали замминистра) немедленно пригласил меня к сотрудничеству. И вообще, предложил всему журналистскому сообществу сесть за переработку проекта закона.
Но тут, как это обычно у нас бывает, начались шатания у журналистов и журналистских НПО. Ереванский пресс-клуб после долгих переговоров и проволочек заявил, что примет участие только в разработке нового закона. Переработка старого его не устраивает.
Вместе с пресс-клубом от переработки отказался Союз журналистов. Другой пресс-клуб (не помню, как он назывался, кажется, Армянский) заявил, что СМИ вообще закон не нужен, поскольку достаточно указания в Конституции, что каждый имеет право на свободу слова, и тоже отказался участвовать в дебатах.
А минюст, в свою очередь, сказал, что группа по переработке уже существующего проекта начнет свою работу независимо от того, будут журналисты и НПОшники участвовать в этой работе, или нет.
Но после того, как я публично наорал на замминистра, у меня не было возможности отказаться.
И так получилось, что когда группа начала регулярно собираться и обсуждать проект закона, мы с
david_sand и еще одним юристом остались втроем против «волков» минюста. Были положения, за которые мы буквально дрались, приводя прецеденты из законов других стран, цитаты из международных документов, откуда-то еще… Одним из положений, за которые мы держались зубами, как раз и было требование отменить регистрацию печатных и интернетных СМИ. Особенно серьезно обсуждались вопросы, связанные с интернетными СМИ, для которых механизм регистрации мог обернуться катастрофой.
И мы этого добились. К чести Абовяна должен сказать, что он умел слушать доводы оппонентов и часто искренне искал выходы из тупиков, в которых то и дело оказывалась наша группа.
Но, разумеется, он часто не мог выйти за пределы постсоветских традиций законотворчества. Так, например, нам не удалось добиться декриминализации клеветы.
Но, в целом, я вспоминаю эту пару месяцев как напряженную работу над законопроектом, тем более, что я-то ведь не юрист, и мне приходилось на месте соображать, что может означать тот или иной юридический термин. А наша группа работала довольно долго, главным образом, потому что мы никак не отступали по нескольким ключевым проблемам.
И вот сейчас я горжусь тем, как мы с
david_sand отстояли положение о полной отмене регистрации СМИ. Благодаря этому газета «Четвертое самовластие» сможет выходить. И когда эксперт ереванского Комитета защиты свободы слова Месроп Арутюнян, который в 2002 году работал в Ереванском пресс-клубе, то есть не участвовал в разработке этого законопроекта, говорит, что "это демократическое право – результат его "трехлетней борьбы", я рад, что он имеет возможность это сказать.
