-- Главное, что я знаю, это то, что у меня русский акцент, -- сказал я, улыбаясь.
-- Нет-нет, -- запротестовал он. Я хочу что-то у вас спросить про Россию и войну в Грузии.
-- Спрашивайте, -- сказал я.
И тут в мою душу закралось сомнение и подозрение: уж очень этот таксист был похож на... грузина. Нос с горбинкой, высокие скулы, летящие брови... Но уж очень чистый у него был выговор: я не мог уловить никакого акцента. Хотя молодежь быстро схватывает язык, особенно если погружается в языковую среду.
Но спросить, грузин ли он, я не мог. Воспитание не позволяло.
-- Вот все говорят: Южная Осетия, Южная Осетия... А это что, столица Грузии, что ли?
Вопрос, который мог быть задан от непонимания, или как провокационный. Но мне скрывать нечего. Я стал рассказывать: где находится Грузия, почему Осетия Южная и что такое Северная Осетия, почему Южной Осетии не хочется быть в составе Грузии, и почему Грузия обязательно хочет, чтобы Южная Осетия продолжала быть ее частью...
Он задавал вопросы, уточняя какие-то моменты, я отвечал.
И все это время я думал: вопросы задает вроде простые, говорит по-английски без иностранного акцента, но уж очень похож на грузина.
Когда мы почти подъехали к моему дому, он сказал:
-- Вы никогда не работали университетским профессором?
-- Работал. И школьным учителем тоже.
-- Вам надо уйти в университет. Для журналиста вы слишком много знаете.
Но я так и не узнал, был ли он грузином. Да и не важно это...
