Марк Григорян

Работа в ночную смену серьезно отличается от сидения дома за компьютером. 

Нет комфорта, нет домашних туфель и ощущения, что в любой момент можно уйти спать. Наоборот: жесткий график, заканчивающийся прямым эфиром с его выбросом адреналина. Дальше довольно просто: путь домой, ужин (или, может, это завтрак), тяжелый сон. 

И по ночам перед выходом в эфир мне часто вспоминается это стихотворение Хармса.  


НЕИЗВЕСТНОЙ НАТАШЕ

Скрепив очки простой веревкой, седой старик читает книгу.
Горит свеча, и мглистый воздух в страницах ветром шелестит.
Старик, вздыхая гладит волос и хлеба черствую ковригу,
Грызет зубов былых остатком и громко челюстью хрустит.

Уже заря снимает звезды и фонари на Невском тушит,
Уже кондукторша в трамвае бранится с пьяным в пятый раз,
Уже проснулся невский кашель и старика за горло душит,
А я стихи пишу Наташе и не смыкаю светлых глаз.

23 января 1935 года.

В чем виноваты мигранты? Да во всем.

Например, в том, что русский язык "ухудшается". И говорит это не кто-нибудь, а министр культуры РФ Александр Авдеев.

Если верить ему, то в снижении стандартов разговорного русского языка виноваты не только мигранты, а еще и журналисты. Впрочем, и те, и другие виноваты, как известно, во всем.

Вот что, собственно, сказал Авдеев:

"Люди стали больше ездить, народы - активнее переселяться в поисках работы, лучших климатических условий, лучшего будущего для своих детей. Такому прессингу подвергаются не только составы населения, но и языковые культуры", - подчеркнул Авдеев.

"Во многом из-за этих миграционных процессов люди стали хуже говорить по-русски", - заявил он на совещании координационного совета при минкультуре РФ, посвященном вопросам толерантности.

Люди в России стали говорить менее правильно, и что еще хуже – неграмотная речь проникла в средства массовой информации, добавил министр.

"Уже и писать стали не очень-то грамотно, я уже и не говорю об употреблении неприличных слов, что вообще позорно для русской культуры и русского языка", - отметил он.

(Вся статья -- здесь).

Но если обратиться к проблеме серьезно, если посмотреть на историю этой проблемы, то увидим, что споры между "языковыми консерваторами" и "языковыми новаторами" о том, что "люди стали хуже говорить", шли в России по крайней мере двести лет. То есть министр не открыл Америки -- язык действительно меняется, поскольку он -- живой социальный организм, и консерваторы всегда видят эти изменения как ухудшение, снижение стандартов, отступление от высоких норм... и так далее.

Проблема в другом. Она в том, что, например, чиновники из межведомственной комиссии по русскому языку предложили ввести санкции за неграмотность в теле- и радиоэфире. И эта инициатива провалилась только потому, что "неграмотно" могли выражаться разные высокие должностные лица. А их ведь не оштрафуешь! Руки, извиняюсь, коротки!

И вообще, что значит "неграмотно выражаться"? Неграмотно можно писать... 

А от того, что мигранты вносят в русский язык какие-то свои новшества, язык только выигрывает. Он становится богаче, ярче, интереснее. Например, откуда в русском слова стакан, лошадь, сабантуй, крокодил, ерунда, палатка, шайка (в посудном ее смысле), рисовать?.. И многие-многие другие. Я уж даже не вспоминаю о терминах, связанных с религией. Тут сплошные южнославянские влияния и греческие заимствования. 

Ну ладно. Вот вам на сладкое: этимологический словарь Фасмера говорит, что русское слово "верблюд", произошло от слова "элефант". Через готское "ульбандус", от которго пошло "вельбонд" (с таким носовым "он"), трансформировавшееся в "вельбуд", затем в "вельблуд" -- и вот он, "верблюд". (справедиливости ради должен отметить, что есть разночтения -- некоторые источники говорят, что "элефант" произошло от "ульбандус", но оставим эти споры ученым). 

Вот, как, понимаешь, портили в древности русский язык! И все гастарбайтеры! Хорошо еще журналистов тогда не было!