Девятнадцатилетняя Ырысбю, увидев меня в Оше, на горе Сулейман Тоо, тут же спросила: «Вы верите в Аллаха?» Это было так неожиданно, что я промолчал. «Вы знаете, что такое «бисмилла рахман и рахим»?
«Знаю», – сказал я.
(Если кому неизвестно, это первая строчка Корана: "Бисмилла аль-рахман аль-рахим" (Во имя аллаха милостивого, милосердного...").
(Если кому неизвестно, это первая строчка Корана: "Бисмилла аль-рахман аль-рахим" (Во имя аллаха милостивого, милосердного...").
«А-а, вы, наверно, верите в Ису Христа?..» (Ису, а не Иисуса. Иса -- один из персонажей Корана.)
Я не стал продолжать богословский разговор. Вместо этого я спросил, отукда она. Так мы разговорились.
Я не стал продолжать богословский разговор. Вместо этого я спросил, отукда она. Так мы разговорились.
Ырысбю живет в Джалалабаде, это городок в 90 километрах от Оша. Она впервые выехала из родного города. И первая ее поездка – на священную гору, чтобы помолиться.
Ырысбю учится в медресе – религиозной школе при мечети. Она ходит на занятия два раза в неделю, и ей это очень нравится. Так нравится, что она очертя голову бросается в богословский спор с фотографом, работающим там же, на горе.
Ей нравится носить хиджаб, нравится, что ее руки выкрашены хной, нравится быть правоверной мусульманкой.
Эта девочка – одна из многих. И хоть я не эксперт в вопросах развития ислама на юге Кыргызстана, но мне кажется, что еще несколько лет назад Ош не был таким религиозным.
Это можно заметить, просто пройдя по улицам города. То и дело навстречу попадаются женщины в хиджабах.
Есть уже и такие, кто ходит в парандже, закрывая лицо.
А по базару ходят распространители религиозной литературы. И их брошюрки пользуются успехом.
На этой фотографии женщина, принесшая книжки, сидит лицом к нам, в сером халате. Остальные -- ее "клиентки".
Есть уже и такие, кто ходит в парандже, закрывая лицо.
А по базару ходят распространители религиозной литературы. И их брошюрки пользуются успехом.
На этой фотографии женщина, принесшая книжки, сидит лицом к нам, в сером халате. Остальные -- ее "клиентки".
Аксакал одной из близлежащих деревень сказал мне, что все больше и больше мальчиков ходит в мечеть. «Придут [в мечеть] со школьными рюкзаками, оставят их, и читают Коран».
Он сказал мне также, что это потому, что «разве в школах чему-нибудь учат»?
И это веская причина. Неудачи в официальном образовании быстро подхватывают местные религиозные лидеры.
Я говорил об этом и в Бишкеке. Но один из моих собеседников сказал, что очень многие просто забирают детей из школ, потому что «учение – это зло».
Пепси и ислам -- картина, довольно типичная для юга Кыргызстана.
Пепси и ислам -- картина, довольно типичная для юга Кыргызстана.
Не нужно быть экспертом, чтобы понять, что религиозная ситуация на юге Кыргызстана становится все более острой. Собственно, об этом говорят и эксперты, и даже совет по делам религий страны утверждает, что в Джалалабадской области число сторонников исламистской партии «Хизб ут-Тахрир» доходит до 15 тысяч, аналогичная ситуация и в соседней Ошской области (данные взяты отсюда).
И тут дело не только в Кыргызстане. Речь идет обо всей Ферганской долине. А это значит, что процессы затрагивают не только юг Кыргызстана, а еще и Узбекистан, Таджикистан и юг Казахстана. А это серьезно.
Могут ли правительства этих стран противостоять исламизму?
Пока им это не удавалось.